И это до кучи.

[Aki1]

Название: Опасная работа
Размер: мини (1896 слов)
Пейринг/Персонажи: Мартин Соколов
Категория: хз какая там категория)
Жанр: драма, чуточку юмора
Рейтинг: G

Мартин крадучись пробирался по коридору управления, то и дело оглядываясь. Правда, короткие перебежки от кабинета к кабинету, от одного пыльного фикуса к другому, на которые Мартин возлагал такие большие надежды, ничего не дали. Глеб отловил Мартина там, где сам Мартин меньше всего ожидал его встретить. Не подумайте плохого, в архиве. Глеб подкрался сзади и положил широкую ладонь на плечо, заставив бесстрашного капитана МВД вздрогнуть.
– Доброе утро, Глеб Юрьевич, – кисло поприветствовал Мартин родное начальство. Начальство лучилось и сияло как начищенный медный пятак.
– Мартин, ты-то мне и нужен! Ты ведь в курсе, что уже совсем скоро наш праздник, да?
Мартин обреченно кивнул. Он прекрасно знал, что уже скоро пятое октября, следовательно, телевизионщики непременно проявят активность. Активность они проявляют всегда одинаково. Из года в год в управлении выбирают самого отличившегося и отсылают на праздничное ток-шоу Первого канала, где бедолагу распинают в прямом эфире на глазах у миллионов зрителей. Да так вежливо, что и не каждый поймет, что на тебя ведро помоев вылили. Это, наверное, зрителям кажется, что для рядового полицейского – большая честь и неслыханная удача засветиться на телеэкране рядом с каким-нибудь знаменитым ведущим. Ни один оперативник в здравом уме отнюдь не мечтает о такой известности, это вредно для работы, а для него лично и для его семьи — просто опасно. Но у Мартина семьи нет – а жаль, была бы хоть какая-то надежда отбрехаться...
– Что вы от меня-то хотите, Глеб Юрьевич, а? – Мартину Соколову стало совсем тоскливо, когда шеф вручил ему инфокристалл с приглашением на ток-шоу. – Я же все равно не смогу достойно представить наше управление. Пошлите лучше Влада Семенова. Он давно рвется показать свою медальку от губернатора за отличную службу.

Но Глеб оказался неумолим, и Мартину ничего не оставалось, как в назначенный день надеть парадный мундир и отправиться в Останкино. У него еще теплилась надежда, что все закончится малой кровью. Что он отбарабанит поздравительную речь (на всякий случай, он еще дома вызубрил ее наизусть), ответит на дурацкие вопросы из зала («Скажите, Мартин Альбертович, может ли полиция посадить в тюрьму моего соседа, который все время выгуливает свою собачку на моем газоне?»), расскажет пару забавных историй из своей практики, приправит анекдотом–другим, и на этом все они распрощаются и разойдутся. Но, едва войдя в стены студии, он понял, что дело плохо. Эмпатом Мартин не был, но флюиды нездорового возбуждения, исходящие от всех – начиная от ведущих и операторов и до гримеров и техперсонала – наполняли подсобные помещения, плыли по коридорам, а в самом студийном зале сгущались так, что хоть топор вешай. Мартин стиснул зубы, изобразил мужественное и серьезное выражение лица и приготовился к показательной порке.
Предчувствия (как это и обычно бывает с дурными предчувствиями) его не обманули. Зал на первый взгляд выглядел почти уютно – удобные кожаные диваны приятной глазу кремовой расцветки; стены, украшенные фотографиями из архива и коллажами на тему юбилея органов внутренних дел; поднимающиеся амфитеатром ряды кресел, предназначенные для зрителей (кстати, свободных мест там почти не было); сзади, за диванами – большое, во всю стену информационное панно, на котором сейчас светилось праздничное поздравление сотрудников МВД с их профессиональным праздником. Но Мартин не обольщался. Ему уже как-то приходилось принимать участие в подобном мероприятии – давно, много-много лет и тел назад, не в этом мире. Правда, там все происходило под открытым небом, и вместо кожаных диванов была посыпанная песком арена, вместо софитов – палящее с ясного неба солнце, а вместо симпатичной стройной блондиночки в светло-голубом костюме – здоровенный голый по пояс детина с круглым щитом в одной руке и длинным трезубцем в другой. Но точно так же, как и там, поднимались амфитеатром зрительские скамьи, и точно так же сидели на них исходящие нетерпением, предвкушающие кровавую потеху бездельники, которым в радость травля слабого сильным, безоружного – вооруженным, одиночки – толпой. И точно так же Мартин стоял перед ними один-одинешенек, зная, что все эти люди пришли сюда поглядеть, как ему выпустят кишки, и что никакой другой исход их не устроит.
Блондиночка (ее звали Елена, фамилии Мартин не запомнил) выглядела хорошенькой, глупенькой и доверчивой. Внешне. Для внутреннего зрения, которым Мартин видел человеческие души, она смотрелась на редкость гармоничной помесью акулы, тигра и скорпиона. Кроме того, она явно была профессионалом высокого класса, и уже через несколько минут после начала ток-шоу Мартин начал ощущать себя не столько гладиатором на арене, сколько быком на корриде. Ведущая ловко, словно опытный торреро, направляла его туда, куда ей было нужно, а ее приспешники (другого слова, чтобы собирательно обозначить этих людей, у Мартина не нашлось, хотя, наверное, это были приглашенные эксперты) выступали в роли бандерильерос и пользовались малейшей возможностью для того, чтобы воткнуть в жертву свои копья.
Мартин довольно быстро понял, в чем было дело. Не далее как несколько месяцев назад Москву потрясло громкое убийство – весьма состоятельный бизнесмен, он же видный общественный деятель, был найден мертвым при обстоятельствах, которые никак не могли указывать на самоубийство или несчастный случай. Поднялся, как коротко и емко выразился в свое время опер Сидорчук, «хай до небес». Доморощенные конспирологи в открытую обвиняли правительство – мол, честный человек давно был у них костью в горле; наследники – конкурентов, конкуренты – самого бизнесмена (дескать, запутался в темных делишках и криминальных связях и получил пулю от своих же приятелей–мафиози). Все вместе сходились в одном – что полиции это дело не по зубам и что раскрыть его смогут только спецы из госбезопасности, да и то лишь в том случае, если им не станут мешать. Полиция, однако, дело раскрыла, и довольно быстро, после чего хай до небес поднялся уже вторично, потому что обвиняемым по делу оказался ревнивый любовник, наличие которого (как и сам факт своих не вполне традиционных сексуальных предпочтений) бизнесмен тщательно скрывал. Такой поворот событий не устроил ни наследников, ни конкурентов, ни последователей невинно убиенного, да и прессе он встал поперек горла: журналюги были искренне убеждены, что великие люди – миллионеры, телезвезды, политики и воротилы бизнеса – не могут пасть жертвой банальной бытовухи, они для этого слишком великие, а, следовательно, — власти скрывают. Полицию попеременно обвиняли то в продажности, то в некомпетентности, иногда в том и другом сразу. Мартину в некотором смысле повезло – для продажности он не вышел званием («коррумпированный генерал» звучит хлестко, «коррумпированный капитан» – глупо), поэтому его решили использовать как иллюстрацию тезиса «все полицейские – дебилы». Всего лишь.
Блондиночка задавала вопросы, улыбалась, кивала и обращалась к публике. Мартин понимал, что его прощупывают, — ей нужно было определить уровень противника. Он довольно легко обошел первые, совершенно явные ловушки, вежливо поправил ведущую, когда та намеренно допустила грубую ошибку, цитируя одного из классиков, и вообще ненавязчиво дал понять, что голыми руками его не возьмешь и что по крайней мере на незнании программы средней общеобразовательной школы ловить его глупо.
Ведущая, видимо, это осознала и отступила на заранее заготовленные позиции, спустив на Мартина сумасшедших «экспертов». Среди них, как это водится, затесались двое провидцев и один медиум, которые минут пять, перебивая друг друга, доказывали, что без их помощи органы внутренних дел не раскрыли бы и кражи велосипеда из подъезда. Мартин с серьезным видом покивал, а потом вскользь заметил, что участие гражданских лиц в оперативно–розыскных мероприятиях регламентируется специальным законом, который в том числе гарантирует им строгую конфиденциальность, а посему он, Мартин, не имеет права ни подтверждать, ни опровергать информацию о роли экстрасенсов в расследовании убийств. Те озадаченно замолчали, пытаясь сообразить, польстил им полицейский или наоборот. Блондинка сверкнула очками, и Мартин понял, что сейчас в действие будет введен план Б.
И план Б не заставил себя долго ждать. Сладко улыбаясь, Елена бросила вроде бы ничего не значащую фразу о том, что полиция, вне всякого сомнения, замечательным образом справляется с рутинными обязанностями и успешно раскрывает повседневные бытовые преступления, но некоторые обстоятельства, в силу своей необычности, могут ускользнуть из поля зрения специалистов, которые сталкиваться с ними не привыкли. Мартин заверил ее, что в их деле мелочей не бывает, и что необычные обстоятельства для оперативных работников тоже в некотором смысле рутина, потому что ни один случай не бывает похож на другой. Здесь он хотел рассказать заранее заготовленную байку... но прикусил язык. Елена подобралась, как тигр перед прыжком. Что-то должно было случиться.
Он обвел взглядом зрительный зал и застыл. Прямо ему в лицо смотрело дуло пистолета.
Длинноволосый парень в серой джинсовой куртке, как–то неловко, словно непривычно, державший в руке оружие, вздрогнул, встретившись с Мартином взглядом, и нажал на спуск.
Его указательный палец только–только начал движение, а Мартин, мгновенно оценивший траекторию выстрела и понявший, что сейчас будет, молниеносно метнулся вперед и в сторону, сбил с ног стоявшую в шаге от него Елену, которая как раз повернулась к информационному экрану, чтобы показать на какую–то строчку в таблице, и накрыл ее своим телом, прижимая к полу.
Почти одновременно с этим прогремел выстрел. Пуля просвистела над головой Мартина, там, где он стоял мгновение назад, и, не найдя жертвы, угодила в информационный экран, который брызнул миллионом осколков. Острое стекло впилось Мартину в спину. Кто-то истошно завизжал, затрещали электрические искры, завоняло горелым пластиком, потом включилась система пожаротушения и рассеяла в воздухе белесый порошок... Мартин вскочил на ноги. Длинноволосый парень смотрел на него в ужасе, широко распахнув светло–голубые глаза. Пистолет он по-прежнему сжимал в руке. Кажется, он был в состоянии шока. Мартин резким голосом приказал бросить оружие, тот вздрогнул и повиновался, отшвырнув пистолет в сторону. Потом...

– Потом оператору дали по шее и велели выключить камеру, – с сожалением сказал Мартин. Они с Глебом сидели в кабинете последнего и гоняли по кругу инфокристалл с записью злополучного ток-шоу. В эфир, слава богу, эта порнография не пошла. Первый канал обрезал последние минуты записи, что-то смонтировал, что–то удалил, что-то добавил, и в результате праздничная передача, вполне благообразная и полная оптимизма, вышла на телеэкраны в положенный срок. Мартин ее посмотрел и даже порадовался ее благопристойности. Но это был единственный повод для радости.
– Представляете, эти засранцы угрожают подать иск. Дескать, причинение ущерба их имуществу произошло по вине нашего сотрудника. То есть, моей. Этот их, видите ли, подсадной экспериментатор, который должен был показать действия полиции в нестандартных обстоятельствах, стрелял из травматики. Всего-навсего. Если бы я не дергался, то пуля попала бы в меня, и экран остался бы цел... И мебель тоже. Ее там осколками здорово посекло...
– А ты остался бы без глаза, – протянул Глеб. Особого раскаяния в его голосе не было. Впрочем, Мартин и не ожидал, что начальник зарыдает и бросится ему на шею со словами: «Прости, друг, что я тебя так подставил!»
– Ты вот что, Мартин. Ты сходи, напиши заявление. О покушении на убийство. Возьмем этого гаврика под стражу, они обделаются и иск отзовут. Покушение на жизнь сотрудника правоохранительных органов, не шутка.
– Да ладно, – вздохнул Мартин. – Сам разберусь. Но за вами, Глеб Юрьич... сами понимаете...
– Понимаю, Мартин, понимаю, – с понимающим видом закивал Глеб, но тут же насторожился, словно взявший след охотничий пес. – Погоди-ка. Ты что хочешь сказать... Они тебя шантажируют?!
– Ну... не то чтобы... – Мартин пожал плечами. – В общем, я разберусь, Глеб Юрьевич. Не берите в голову.
– Помощь нужна? – коротко спросил его шеф.
– Справлюсь, – так же лаконично ответил Мартин. – Разрешитидти?
Получив разрешение, он покинул кабинет, спустился по лестнице и вышел на крыльцо. Рядом был припаркован розовый «жучок», возле которого стояла и курила тонкую дамскую сигарету похожая на акулу, тигра и скорпиона одновременно симпатичная блондинка по имени Елена. При виде Мартина она весело взвизгнула, смущенно зарумянилась и, разом вдруг растеряв свое сходство с хищной фауной, стала обычной славной и доброй девушкой. Мартин наклонился и, галантно приобняв ее, целомудренно клюнул в щечку. Зарумянившись еще сильнее, она шутливо стукнула его своей сумочкой и распахнула перед ним пассажирскую дверь. Мартин на мгновение задержался, повернувшись лицом к зданию управления, состроил скорбную и мужественную физиономию, чтобы Глеб прочувствовал всю глубину его жертвы, и сел в «жучка». Машина звонко взревела мотором и рванула с места.